Наталья Боровская Он никогда не изменял себе (зарисовка о художнике Теряеве)

первые я встретилась с Тимофеем Федоровичем Теряевым в дни моей юности, когда безуспешно пыталась соединить учебу на мехмате РГУ с учебой в художественном училище. Не хватало сил. Искусством пришлось пожертвовать.
          Я помню, как студенты художественного училища трепетали перед Тимофеем Федоровичем и как уважали его за беззаветную преданность искусству. Он был строг, требовал полной отдачи в работе, так же требователен к себе, не терпел халтуры. Таким я увидела его и сейчас, когда спустя десятилетия переступила порог мастерской художника. Мастер и Учитель, он изменился после болезни внешне, но все так же оставался молод душой и так же расположен к тому, чтобы делиться с благодарным слушателем сокровенными мыслями об искусстве.
          Первое впечатление от мастерской, мягко говоря, удручало. Полутемная комнатушка не более 10 квадратных метров на четвертом этаже "хрущобы", куда человеку подниматься, конечно же, нелегко. "Эта мастерская ближе, чем другие. Сам добираться не могу". Но подлинный художник будет творить в любой обстановке. И Тимофей Федорович творит. Да как!
          19 июля в музее изобразительных искусств открылась очередная выставка работ Т.Ф.Теряева, где, в основном, представлены его новые произведения. Ведущий искусствовед нашего города В.В. Резанов справедливо назвал Теряева одним из самых глубоких и интересных художников России и заметил, что имя его можно поставить в один ряд с именами известнейших в мире французов Дерена и Матисса.
          Большой художник - всегда философ. "Без обобщения нет искусства", - утверждает Тимофей Федорович. Его обобщения предельны. Выражения чувств сдержанны. Отсюда и предельный лаконизм изобразительных средств. Двумя-тремя тональными отношениями он может выразить, то есть заставить нас почувствовать и томление розово-дымного вечера ("На Дону"), и безмятежный покой лунной ночи ("Сон"). В разговоре Тимофей Федорович так лаконичен, как и в творчестве. Его речь порой афористична. Нет лишних слов. "Живопись - это ощущение. Живопись - это соотношение теплого и холодного. Живопись - это тональность. Тонально изменить ничего нельзя", - говорит он, и тут же иллюстрирует мысль сравнением двух полотен. "Вот Переславль-Залесский: вечернее северное небо - активное, светлое, а тональность говорит о сдержанности. Вот "Горячий Ключ" - совсем другая тональность, и картина дышит кубанским теплом".
          Вообще Тимофей Федорович - натура, удивительно цельная. Человек - предельно честный и в искусстве, и в жизни, он никогда не изменял себе. Измену себе как личности искусство всегда карает - потерей дара, немотой. У Теряева - наоборот. Несмотря на свои 80 лет, он в расцвете таланта. Так сказал о нем В.В.Рязанов, и это - правда. Более того, Тимофей Федорович сегодня так же смел, как и много лет назад. Например, он изображает поверхность зеркала черным цветом. Это необычайно убедительно, и кажется, что зеркало блестит. Или в картине "Утро" черный цвет - как свет. Он пишет лицо Ларионова синим цветом и это делает по-особому выразительными глаза и весь облик художника-футуриста. Каждый, кто может войти в мир Т.Ф.Теряева, согласится с мнением В.В.Рязанова о том, что год от года творчество художника становится все более интересным. Он создает полотна с названиями "Гомер", "Андрей Рублев", "Лев Толстой", "Солженицын". Он берется за библейские сюжеты и пишет совершенно отчаявшуюся девочку "Кающуюся Магдалину" в самых контрастных тонах. Кстати, "Андрей Рублев" уже приобретен Донской публичной библиотекой, а портрет Солженицына - Законодательным собрание Ростовской области. Многие полотна Т.Ф.Теряева приобретены любителями живописи Германии, Италии и других стран. Его картины впечатляют потому, что каждая - проникновение в самую суть образа.
          Поразительно, но он пришел в искусство только в 33 года. Окрыленный и благословленный Мартиросом Сарьяном, Тимофей Федорович окончил Ереванский художественно-театральный институт и навсегда сохранил преклонение и любовь к великому художнику и Армении. Он принял от Сарьяна эстафету, которую затем всю жизнь передавал всем своим ученикам. Эстафету верности искусству, труда и любви, без которой ничто значительное на свете невозможно.
          Несмотря на все прожитое и пережитое, несмотря на многочисленные трудности быта, на которых он, как настоящий художник, никогда не зацикливается, Тимофей Федорович любит жизнь и любит свои модели. С какой теплотой говорил он об Ашоте, портрет которого тоже украшает выставку. Как много можно сказать о характере Ашота по тональности портрета. "Ашот - внучатый племянник известного искусствоведа Рубена Григорьевича Дрампьяна, который работал в Русском музее еще при царском режиме" , - рассказывает Тимофей Федорович, - у него в кабинете висела картина Сарьяна "Ночь", знаете, с быком. Ни одна репродукция не передает красоты этой картины, Дрампьяну портрет понравился", - с мягким удовлетворением говорит Тимофей Федорович.
          А каким признанием в любви Энгру, Пикассо, Ван-Гогу, Шагалу и другим великим звучат рассказы Тимофея Федоровича об их творчестве. "Черный квадрат" - почему Малевич считается его автором. Черный квадрат знали и египтяне.Вот "Точильщик" Малевича - это гениально. "Потому что схвачено движение, ритм - и это главное. Видно, как искры летят. Гойя - величайший художник всех времен, гигант по сравнению с Малевичем, но "Точильщик" Гойи неудачен. Просто стоит, позирует. Нет движения. Отношение к человеку, к действию - главное".
          Ум Тимофея Федоровича всегда пытлив, он всегда и во всем хочет сам дойти до самой сути, любит полемизировать. Поэтому его суждения очень самостоятельны, часто оригинальны и порой кажутся парадоксальными. Подхватив мысль Тимофея Федоровича о важности схваченного движения, я сказала, что именно об этом думала в Доме-музее Анны Голубкиной, невольно сравнивая два скульптурных портрета - Андрея Белого и Льва Толстого. Оказалось, что Тимофей Федорович много размышлял о личности великого писателя и создал его портрет, который находится в Таганрогской картинной галерее. "Репину портрет Толстого не удался. Сидит просто дедушка. А гения нет. Вот Толстой в одном из писем сказал о Репине так: "Очень талантливый, но еще не раскрылся и вряд ли раскроется". И был прав. Потому, что Толстой - гений. "Иван Грозный убивает своего сына" - это же физиология. Пузыри крови между пальцами - зачем это? Хотя драма в искусстве - это очень важно.
          Пикассо люблю. Он гениально раскрыл нашу эпоху. Пикассо- драматический художник. А Матисс- нет. Все люди, живущие, обречены на смерть. Мы не можем без драмы. Художник должен быть бесстрастен в оценках, но выражать с понятием то, что он хочет сказать.
          Знать все невозможно. Мы можем только стремиться познать мир. Я -думающий, следовательно я - познающий. И это - бесконечно".

Биографическаяя справка

Персональные выставки