скусственный интеллект - едва ли не самая великая и самая давняя мечта человечества. Вопрос о не человеческом интеллекте волновал колдунов, астрологов и шаманов с самого момента возникновения этих профессий, но сформулировал задачу лишь Аристотель. Он первым начал изучать законы мышления и способы взаимодействия с реальным миром, что составляет основу концепций искусственного интеллекта. Это было в третьем веке до нашей эры, но и спустя 2300 лет мы так и не подошли к решению проблемы.
          Трудности начинаются с того, что никто не знает, что же есть искусственный интеллект (ИИ). Вернее, никто даже не знает, что такое интеллект. Хотя сознание - это нечто, чем обладает каждый из нас и что ежесекундно наполняет всю нашу сознательную жизнь радостью, никто не знает, как на самом деле это происходит. Мышление так же трудно отделить от остальной психической деятельности, как дуновение ветра от погоды.
          Новая, родственная ИИ наука, теория познания, лишь начинает проникать в механизмы умственной деятельности: она уже может сказать, что тут замешаны лингвистика, философия, нейрохимия, антропология и т.п., но ученые еще не знают, как комбинировать эти науки, чтобы смоделировать самих себя. Тем временем не прекращаются исследования в области мыслящих машин. С 1950-х годов, когда Алан Тьюринг сделал свое знаменитое пророчество о том, что к 2000 году машины смогут составить человеку кампанию в разговоре, эта область науки привлекла лучшие умы, побудив великие надежды и вызвав столь же сокрушительные разочарования. Так как сплошные неудачи в течение 50 лет повлияли на финансирование, даже в академической науке, направление ИИ распалось, и специалисты оказались в других отраслях, где есть теоретическая возможность добиться положительных результатов.
          Сейчас наука об ИИ подразделяется на два направления: одно занимается "сильным" ИИ, направленным на создание мыслящих компьютеров, другое - "слабым" ИИ, т.е. моделированием некоторых аспектов поведения человека. Специалистам по маркетингу нравится "слабый" ИИ: если тому или иному продукту приписывают искусственный интеллект или называют его "интеллектуальным", речь, вероятнее всего, идет о присутствии в нем некоторых форм "слабого" ИИ. Огромное преимущество "слабого" ИИ заключается в том, что он поддается описанию. Для этого существует ряд подходов, методов и инструментов. Техника (машинного) представления знаний - когда информация о чем-то систематизируется и помещается в базу данных - имеет огромное коммерческое значение, несмотря на то что до зачатков мыслительного процесса ей очень и очень далеко.
          Нечеткая логика, распознавание образов, обработка естественного языка и другие способы взаимодействия с реальным миром - все это уходит корнями в ИИ, хотя и питается инвестициями в другие исследования. Скрепка Microsoft Office использует разновидность "слабого" ИИ, называемую Bayesian belief networks, а механизм проверки грамматики берет начало в исследованиях лингвистического ИИ. Однако, хотя все это частично моделирует наши знания о возможностях нашего сознания, с реальным сознанием, что бы оно ни означало, это не имеет ничего общего.
          Некоторые философы считают, что смоделировать разум вообще невозможно: Джон Серл с отделения философии университета Беркли доказывает это при помощи аналогии с "китайской комнатой". Представим себе комнату с двумя щелями в стене, в которой находится человек, говорящий по-английски, и учебник. В учебнике содержатся инструкции по интерпретации китайских фраз, которые подаются через первую щель: как выбирать иероглифы для составления ответов и в каком порядке подавать их во вторую щель. В результате могут получиться правильные ответы на китайском языке, но из этого вовсе не следует, что человек действительно понимает по-китайски, - он просто обрабатывает китайский текст. Таким образом, говорит Серл, никакая машина с набором программ по обработке запросов не может считаться мыслящей. Удивительно, но эта позиция непопулярна даже среди ученых, хотя тот факт, что подобные рассуждения все же имеют место, показывает, как далек ИИ от таких уважаемых дисциплин, как физика.
          Многие специалисты, в частности Джеймс Хендлер из Университета штата Мэриленд, настроены не столь категорично. Они считают, что, даже если и удастся создать мыслящую машину, она вряд ли будет мыслить так же, как мы. "Мыслит ли ваша кошка?, - спрашивает Хендлер, намекая на то, что в каких-то отношениях, несомненно, да, но в других - нет. Есть специалисты, которые доказывают, что если нечто обладает разумом, то этот разум должен быть таким же, как наш. Тест Алана Тьюринга на способность компьютера поддерживать беседу с человеком стал предметом многих исследований и принес несколько высоких наград, но полученные достоверные результаты, даже при крайне ограниченном разнообразии тем и стилей разговора, можно назвать детским лепетом. С другой стороны, такие программы, как Eliza, которая не претендует на звание интеллектуальной, а просто повторяет то, что пишет пользователь, легко может обмануть некоторых людей, заставив их думать, что они общаются с человеком.
          Ясно одно: другой отправной точки для ИИ, кроме нас самих, нет и быть не может.
          Чем бы ни были наши мысли, это не чистый продукт вычислений. То, что мы понимаем под собственным "я", во многом определяется нашей личной историей и опытом, а также общением с другими людьми в преломлении серого вещества головного мозга. Сознание тоже вовсе не то, чем оно кажется. Мы думаем, что живем в настоящем, воспринимая события и мысля в реальном времени. Но это не так. На самом деле мы живем в прошлом, удаленном от настоящего примерно на полсекунды. Результаты сканирования мозга показывают, что именно столько времени требуется на полное осознание наших ощущений. Тем не менее мы ловим теннисный мяч, водим машину и общаемся друг с другом намного быстрее - все это реакции, в какой-то степени исключенные из нашего непосредственного сознания, хотя они и кажутся его частью.
          Несмотря на множество сходных черт с компьютером, человеческий мозг неимоверно сложен. Каждый из нейронов мозга может иметь до тысячи соединений - синапсов. При выполнении определенного набора условий на синапсах нейрон возбуждается - но сами эти условия все время меняются в зависимости от того, что происходило непосредственно перед этим, в каком состоянии находится нейрон и его соседи. Таким образом, нужно учитывать значения очень большого числа переменных, которые нейрон анализирует до тысячи раз в секунду - а мозг человека состоит из 100 млрд нейронов. Это означает, что копирующая его система должна моделировать до 100 трлн синапсов.
          Это огромное число, даже при том, что через двадцать лет, как считают Ганс Моравес из Университета Карнеги-Меллона и другие специалисты, появятся машины с необходимыми 100 млн MIPS х 100 млн Мбайт. Моравес отмечает, что нейронов в человеческом мозге гораздо больше, чем единиц информации в ДНК. Иными словами, нейроны объединяются не случайно, а по определенной схеме, причем большая часть работы по формированию мозга происходит, по всей вероятности, уже после рождения. Мыслящие машины, если мы их создадим, должны будут самопрограммироваться, как обучаются дети.
          Однако и сам процесс обучения остается тайной. "Можно ли представить себе простую операцию, которую человек, повторяя ее во второй раз, не выполнил бы лучше? А компьютер выполнит операцию лучше во второй раз?" - спрашивает специалист по ИИ из MIT Оливер Селфридж. Он отмечает необычайно мощную форму обучения, называемую здравым смыслом; ей следует уделить особое внимание. Кроме того, ИИ должен уметь учиться на своих ошибках и воспринимать знания из окружающей среды - здесь пригодятся методы, составляющие основы технологии нейронных сетей и генетического, или эволюционного, инжиниринга. Однако на 50% головной мозг занят восприятием ощущений, поэтому не менее важную роль играют механизмы анализа событий реального мира и сопоставления результатов с предыдущим опытом, что позволит создать согласованную картину мира за пределами машины.
          За 50 лет так и не появилось стройной науки об ИИ и сознании. Это область знаний, где в отсутствии четкого направления и в условиях множества противоречий то и дело рождаются взаимоисключающие теории. Одна из самых интригующих - теория квантового сознания, утверждающая, что мысль возникает в результате взаимодействия частиц на субатомном уровне. Эта идея была выдвинута еще в 80-е годы, но ее недостатком было почти полное отсутствие понимания того, как это может происходить - и множество причин отрицать такую возможность. Масштабно организованные события на квантовом уровне всегда наблюдались только в лабораторных условиях при тщательном исключении температурных и других хаотических эффектов, что никак не сопоставимо с теплой и влажной субстанцией мозга. Однако недавно анестезиолог Стюарт Гамеров предположил, что местом воплощения квантового сознания могут быть внутриклеточные микроскопические структуры - микротрубки. Его поддержал математик и специалист по теории сознания Роджер Пенроуз, который изложил квантовые механизмы мышления в своей книге "Новый разум императора" (The Emperor's New Mind).
          Микротрубки - это цилиндрические молекулы диаметром примерно 25 нм, открытые - по недоразумению - сравнительно недавно. Растворитель, который раньше использовали для подготовки проб для электронного микроскопа, растворяет протеины, из которых состоят микротрубки, поэтому о них ничего не было известно вплоть до 70-х годов, когда стали применять другой растворитель. Микротрубки сопрягаются друг с другом как элементы конструктора, образуя внутренний скелет клетки, и обычно это и считалось их главной функцией. Однако они обладают способностью переходить из одного состояния в другое за наносекунды - это один из самых быстрых среди известных биологических процессов - и могут легко кооперироваться, обрабатывая информацию в одноклеточных организмах. К сожалению, пока не известен механизм, который позволял бы им взаимодействовать с другими микротрубками через стенки клетки. Здесь-то, по мнению Гамерова, и наступает черед квантовых эффектов. Пока не ясно, что именно происходит и как, и вообще, есть ли во всем этом более глубокий смысл, чем в шутке философа Дэвида Чалмерса: "Сознание - тайна, квантовая механика - тоже тайна. Две тайны - все равно, что одна. Так, может быть, это и есть одно и то же?".
          Итак, ИИ - это цель, которую неизвестно, как достичь, если она вообще достижима, и к чему приведет достижение этой цели тоже неизвестно. Не очень-то обнадеживающий вывод. Однако исследования и разработки продолжаются, и по мере того как компьютеры будут становиться все более мощными, возможно, что и методы их работы станут более интеллектуальными. Смогут ли машины когда-нибудь по-настоящему чувствовать, как HAL 9000, и действительно ли HAL обладал интеллектом - это остается столь же спорным, как и вопрос о том, сколько ангелов может танцевать на острие булавки. Но если мы общаемся с компьютерами как с разумными существами и доверяем им решение задач, которые, как нам кажется, им по плечу, то, однажды проснувшись, мы можем обнаружить, что нечаянно создали интеллектуальный мир.
          Наши сегодняшние представления о "сильном" ИИ соотносятся с реальностью так же, как алхимия соотносилась с химией. Множество людей занималось поисками философского камня, но делали это, прибегая к силам магии и блуждая в потемках, вместо того чтобы всесторонне изучить проблему. Настоящий ИИ, как химия, может оказаться совсем не тем, что мы ищем в потемках своего невежества. Еще двадцать лет исследований и двадцать лет развития технологии, и мы, быть может, начнем понимать, куда все-таки нужно двигаться.