Виктор Коган-Ясный, политолог г. Москва

Исполнение наказания и помилование: в поисках истины

режде всего, разрешите высказать глубокую благодарность организаторам и устроителям, всем, кто помогал провести это, в какой-то степени, неожиданно содер-жательное мероприятие.
          Такое мероприятие имеет потенциал и шанс стать традицией и важным элемен-том нашего правового просвещения и правовой культуры. Я очень надеюсь, что, не-смотря на все трудности, можно будет еще не раз провести конференцию в таком же формате, как сейчас. У меня вызвала самое искреннее удовлетворение широкая, куль-туральная, если хотите постановка вопроса: помилование и исполнение наказания. Та-кая постановка вопроса обращена ко всему обществу, и я рад, что у конференции соот-ветственно столь широкий круг самых заинтересованных участников.
          Поэтому, не будучи юристом по образованию и профессии, позволю себе выска-зать целый ряд соображений, которые подсказываются несколько сторонним взглядом и опытом участия в общественной жизни.
          Первое.
          Независимо от того, какой будет в нашей стране система помилования и какой будет комиссия, вопрос требует глубокого осмысления и у нас, и на уровне Совета Ев-ропы. Для всех он актуален. Поэтому может быть, создать в рамках Парламентской ас-самблеи Совета Европы группу или комиссию, в задачу которой входило бы долговре-менно открыто обсуждать этот вопрос применительно ко всем странам Совета Европы. И у нас в Думе тогда можно было бы проводить серьезные слушания на эту тему с вы-ходом на важные результаты. Опыт всех людей, кто к этому имеет отношение, в этом деле очень бы пригодился, независимо от должностей, которые они занимают.
           Второе.
          То, что, собственно, сейчас висит в воздухе. Судьба комиссии по вопросам по-милования и подхода к процедуре помилования. Я абсолютно убежден, что сейчас рез-ко сменить комиссию по вопросам помилования и соответственно открыто перейти на очень консервативный и одновременно сугубо административный вариант философии данного вопроса стало бы серьезной тактической и стратегической ошибкой. В таком случае года через два-три, полагаю, придется скачком выпускать из тюрем много лю-дей, и делать это уже безо всяких моральных и индивидуальных критериев, а лишь по практическим и экономическим причинам.
          Существует мнение, что, если комиссия порекомендует, по своим моральным соображениям, выпустить, предположим, десять тысяч человек в год, то это может на-вредить авторитету власти.
          Такое мнение существует. И имеет несомненное право существовать. Но давайте посмотрим на проблему с другой стороны. Вот такая либеральная комиссия одновре-менно на десятки тысяч ходатайств отвечает отказом. И поскольку гуманная репутация известна, то уж отказ-то не вызывает никаких сомнений. "Если тебе, приятель, При-ставкин откажет, то ты, пожалуйста, больше вопросов не задавай" - скажет практиче-ски любой человек. А, предположим, создана какая-то совершенно "непробиваемая" комиссия "по непомилованию" или же система "непомилования" (извините за такое выражение), и вот она удовлетворяет в год десять ходатайств. Вопрос немедленно: а почему эти десять? Чем хуже другие двадцать? Будет бесконечное поле для домыслов с привлечением внимания. А там, чего доброго, еще какой-нибудь новый Поуп, кото-рому бы по закону сидеть двадцать лет (ну, не двадцать, ну, скажем, сколько-то), бы-стренько к себе домой уедет. Об этом обо всем надо серьезно думать, прежде чем да-вать ход кардинальным политическим решениям.
          Надо подумать и о таком важнейшем для нашего общества аспекте, как ликви-дация института морального авторитета. Закон и нормы, профессиональная работа - это бесконечно важно. Но это не все правовое поле и уж тем более не все богатство жизни. Даже в советское время вожди знали цену морального общественного авторите-та, хотя и использовали его в крайне фальшивом духе. И если сейчас сказать, что не только властью, но моральным авторитетом обладают должности, а не люди, то это бу-дет конец отечественной традиции всех общественных отношений.
          По поводу элементов федерализма в вопросах помилования. По идее, это было бы хорошо. По идее, вообще надо было бы, наверное, постепенно стремиться и к кон-ституционным поправкам, которые бы допускали некоторые небольшие различия ме-жду субъектами федерации во всей сфере уголовного наказания. Но сейчас, увы, я ис-пытываю только тревогу, когда слышу даже о минимальных элементах федерализма в этом плане. Мы каждый день слышим по телевизору, что Россия далеко не вся такая, как Саратов. Мы знаем, что есть такие "особые места" где все, что только можно, на-прямую подчиняется исключительно местному главе и где даже в малой степени само-стоятельный от него голос ведомств совершенно исключается. И отдавать туда даже возможность рекомендаций сейчас, думаю, было бы ошибкой. А вот вариант создания комиссий при федеральных округах, в которых в личном качестве были бы представле-ны различные люди, в том числе, возможно, и из правоохранительных органов, думаю, можно обсуждать. При этом роль общественности должна возрастать, а не уменьшать-ся. Впрочем, допускаю, что и ведомства могут, с учетом их опыта, подать свой голос на стадии помилования. Но при одном условии: это не должно быть повторение того, что они уже сказали задолго до того, на следствии, в обвинительном заключении и в судеб-ном приговоре.
          Изменения необходимы. Комиссия работает десять лет. Два раза прошли прези-дентские выборы. Изменился политический период истории. Но изменения должны быть на основе накопленного опыта, благодаря этому опыту, а не вопреки ему. И роль общественности должна не падать, а возрастать.
          По поводу того, связано ли помилования с рассмотрением судебного приговора. В рамки помилования не входит исправление судебных ошибок. Но рассмотрение об-стоятельств дела с точки зрения ньюансов морали неизбежно и необходимо. Помило-вание для того, в том числе, и существует, чтобы обращать внимание на те ньюансы, на которые суд обратить внимание не в состоянии. Взять хотя бы тех же ветеранов Афга-нистана, вообще службы в экстремальным условиях.
          А вот что касается судебных приговоров - хочу обратиться к Верховному Суду. И из соображений справедливости, и в русле судебной реформы, чтобы повсюду ут-верждать принципы моральной ответственности суда за приговор, было бы полезно создать механизм эффективного рассмотрения надзорных жалоб, независимо от давно-сти приговора. Я почему-то полагаю, что, если будет гласная замена приговора по, скажем, десяти делам 1990 г., то это позитивно скажется на судебной атмосфере, на-помнит, что, зависимость и небрежность недопустима ни в каких обстоятельствах.
          В завершение хотелось бы сказать, что если бы мы серьезно продвигались в на-правлении неотвратимости уголовного наказания, то ни у кого не появилось бы соблаз-на обвинять Приставкина в росте преступности. Кто-то в своих целях, извините, так развлекается и использует чисто обывательскую подмену понятий.
          И последнее. Я совершенно согласен с депутатом Астраханкиной, что в отсутст-вие абсолютно внятной и приоритетной социальной политики решить проблему пре-ступности и, в частности, таких особо тяжких преступлений, как терроризм, невоз-можно.