Игра в этимологию неожиданно для самих игравших поставила вопросы, требующие серьезного осмысления. И назвать данное явление? Как его определить? Какие слова поддаются шутливой этимологизации? Можно ли их клас сифицировать и что может служить основой так классификации? Этимологизируются ли подобным образ собственные имена: географические названия, назван звезд, планет, личные имена? На чем основан юмористический эффект словарных статей? И это еще не все. Могут возникнуть и другие вопросы. Великий английский писатель Бернард Шоу как-то сказал, что наука никогда не бывает права, так как решив один вопрос, она ставит перед учеными десять новых.
          Лингвисты начали искать ответы на поставленные вопросы.
          Л.Ю. Максимов, занимавшийся этимологией, в одной своих статей, приведя примеры из словесных запасов мифического писателя Евгения Сазонова, автора “романа века” “Бурный поток” (наложница — “сборщица налогов”, волочиться — “идти за волами”, супермен — “любитель супов считал, что в этих словах, “внешне похожих на собственно семантическую, без изменения формы, народную этимологию, на самом деле представлена пародия на нее”. Так ли это? Для подтверждения или отрицания высказанной мысли попробуем разобраться в сути самого явления.
          Когда говорится, что тюлька — “небольшая занавеска из тюля”, а завербовать — “засадить участок вербами”, то преднамеренно или непреднамеренно допускается связь между словами тюль — “материал” и тюлька — “рыбка верба — “растение” и вербовать — “привлекать чему-либо”. На чем основана связь? На внешнем звуковом сходстве слов, имеющих разное значение, на неверном (это самое главное!) морфологическом членении этимологизируемого слова, на семантическом его переосмыслении. Все это дает основание назвать такое явление псевдоэтимологией. При псевдоэтимологическом толковании слова учитывается в основном звуковой состав, исходя из которого и определяется значение “слова”.
          Какие же слова поддаются псевдоэтимологизации?
          Среди псевдоэтимологизированных слов имеются и такие, в которых обыгрывается один и тот же корень, а не разные, например: ручаться, швейцар, завтракать, астрология. В этом случае этимологизируемому слову опять-таки произвольно придается (приписывается) другое значение, отличное от общепринятого (грамотей — “обладатель почетной грамоты”, горбушка — “горбатая женщина”, возница — “место стоянки возов”, крепостник — “защитник крепости”, язычник — “лингвист”).
          Обратим внимание на слово язычник. Его первоначальное значение — “последователь язычества; идолопоклонник”. В просторечии язычником называют дерзкого человека, острого на язык, или болтуна, сплетника, а в последнее время — человека, знающего много языков. Когда лингвистов в шутку назвали язычниками, это вызывало улыбку, но затем такое наименование настолько распространилось среди филологов, что уже давно не производит комического эффекта, став почти общепризнанным, но нелитературным (можно даже сказать жаргонным) синонимом слова лингвист, противопоставленным слову литератор. Так, на третьем курсе филологических факультетов вузов происходит разделение студентов: одни специализируются в области литературы (литераторы), другие — в области русского языка (язычники). М. Фасмер в “Этимологическом словаре русского языка” в статье с заглавным словом язычник фиксирует как шутливое новообразование язычник в значении “языковед”.
          Псевдоэтимологизируемые слова поддаются классификации. Их можно объединять по частям речи. Оказывается, большую часть из них составляют имена существительные (гусляр — гусь + ляр — “тот, кто пасет гусей”, стенографист — стен (а) + граф + ист — “тот, кто пишет на стенах”, болванка — болван + ка — “глупая женщина”, стрижка — стриж + ка — “самка стрижа” и др.).
          Значительно реже этимологизируются прилагательные. Они в основном указывают на какое-либо качество человека или живого существа (хвастливый — хвост + ливый — “имеющий большой хвост”, презрительный — пре + зр(ение) + ительный — “имеющий хорошее зрение”, беспутный — без + пут (евка) + ный — “отдыхающий на курорте без путевки”, единокровные — един(ый) + о + кров + ные — “живущие под одной
          крышей).
          Глаголы этимологизируются еще реже: шествовать — шест + вовать — “идти с шестом”, изводить — из + вод (а) + ить — “вытаскивать из воды”.
          Можно объединить этимологизированные слова в тематические группы, учитывая их значение. Самую большую образуют названия лиц по их специальности и роду деятельности: банкир — банк (а) + ир — “приемщик стеклотары”, привратник — приврать + ник — “мелкий лгун”, застрельщик — застрел (ить) + шик — “охотник, браконьер”, банкомет — банк + о + (под)мет(ать) — “подметающий банк”, стрижка — стриж (ет) + ка — “парикмахерша”.
          В другую группу входят названия различных живых существ: оселок — осел + ок — “небольшой осел”, козявка — коз (а) + явка — “небольшая коза”, барсук — барс + ук — “детенеш барса”, баранка — баран + ка — “самка барана”, щеголиха — щегол + иха — “самка щегла”.
          Отдельную группу составляют названия конкретных предметов и отвлеченных понятий: бивак — би(ть) + вак — “молоток”, битюг — бить + уг — “отцовский ремень, употребляемый не по назначению”, солярий — соль + ярий — “место добычи соли”, крематорий — крем + аторий — “косметический кабинет”, кремация — крем + ация — “нанесение крема на лицо”, морфология — морф(ий) + о + логия — “наука о морфии”, беседка — бесед (а) + ка — “короткая беседа”, речка — речь + ка — “краткое выступление на собрании”, спичка — спич + ка — “небольшая застольная речь”, ложка — ложь + ка — “невинная ложь”.
          Вы обратили внимание на то, что слова при псевдоэтимологическом анализе могут члениться на составные части (морфемы) не только по правилам морфемного деления (пилот + ка, бесед + на), но и вопреки им (вино + вница, сол + ярий}.
          Псевдоэтимолог не ограничивается сближением нарицательных имен с нарицательными же, он обращается и к сходно звучащим именам собственным, в частности к топонимам (географическим наименованиям) и антропонимам (именам людей), вовлекая их в сферу своих псевдоэтимологических сопоставлений. Так, курильщик соотносится с топонимом Курилы (Курильские острова) и толкуется как “житель Курил”. Соответственно: швец — “житель Швеции”, монгольфьер — “житель Монголии”, критик — “житель острова Крит”. Слова толстяк, толстуха, скототорговец, языковедение соотносят с антропонимами и приписывают им значения: “последователи учения Л.Н. Толстого”, “продавец романов Вальтера Скотта”, “изучение творчества поэта Н.М. Языкова”.
          Возможны и такие случаи, когда слова, образованные от имен собственных, псевдоэтимологически сближаются с именами нарицательными, а не с названиями лиц, как следовало бы ожидать: архаровец (“отчаянный бродяга”, по имени московского обер-полицмейстера конца XVIII в. Н.П. Архарова) — “охотник за горными баранами (архарами)”, морганист (“последователь учения американского биолога Томаса Моргана”) — “работник морга”.
          “Этимология, — пишет Фердинанд де Соссюр, — это в первую очередь объяснение того или другого слова при помощи установления его отношения к другим словам”, при этом подчеркивается, что “необходимого отношения между звучанием и смыслом не существует”.
          При псевдоэтимологии главное — нахождение в заданном слове такого звукового комплекса, который в какой-то степени походил бы на звуковые комплексы корневой части другого слова, сближаемого с первым. Именно звучание и увязывается с содержанием. Например, с каким словом можно сблизить в звуковом отношении (а не в орфографическом) слово агония? На такое сближение напрашивается слово огонь. И псевдоэтимолог сближает их и дает определение агонии — “большой пожар”. Орфография не смущает его, так как в безударном положении буква о произносится как звук [а]. Рассуждая таким образом, можно дать псевдоэтимологию таких слов, как аварец (от аварии}, авторитет (от автор), бесчеловечный (бес и человек), будочник (от будить), грабитель (от грабли), дратва (от драть), золовка (от зола), косуля (от косой), ласточка (от ласты), чернослив (от черный и сливать), эскимоска (от эскимо).
          Псевдоэтимология задает еще один немаловажный вопрос. Является ли она только игрой или может быть использована как стилистическое средство? Собранный нами материал показывает, что преднамеренная псевдоэтимология встречается в фельетонах, юмористических рассказах и служит средством создания комического эффекта. Прочитайте примеры, взятые из журнала “Крокодил”, и вы убедитесь в этом сами:
          Проживание в коммунальной квартире толкнуло его на мысль, что слово “сосед” происходит от сигналов “S0S”.
          Ошибаются те, кто думает, что платформа — это форма платы.
          Директор базы Потейчук, к примеру, назвал Щепетинщикова “утопистом”. Так-с. Что он имел в виду? Ага: топит, мол, Щепетинщиков людей, доводит своими приказами до увольнения.
          — Ай, какие цыплятки! Табака... табаком их, понимаешь, подкармливают.
          — Кто назовет героиню Франции XVI в.? Ученица:
          — Жанна Доярка.
          Предсказатель Гарри Браун рекомендует богатым американцам: “Выгребайте все ваши сбережения из банков и сберкасс и приобретайте на них консервированные продукты питания с таким расчетом, чтобы их хватило до конца ваших дней” (в связи с этим шутники называют Брауна экономистом-консерватором). Вот какая совсем непростая псевдоэтимология!