ак и некоторые другие участники дискуссии на страницах "ЛГ - Юг России", я не считаю сколько-нибудь серьезной опасностью нынешнее нашествие английского языка на русский. Давайте честно признаемся: за досадой на чуждое звучание почти всегда скрывается нечто другое. Ненависть к новорусским банкирам и коммерсантам, которые своим жаргоном выпендриваются, подчеркивают кастовую обособленность от простых смертных. Ненависть к высоколобым политологам и экономистам, которые "хочут свою образованность показать", не заботясь, понимает ли их слушатель. Неумение или нежелание выучиться новым словам, т.е. приспособиться к новым реалиям. Злость на самодовольных иностранцев, учащих нас уму-разуму, и наконец стыд от лишнего напоминания о нашей технической, политической, экономической отсталости.
          Конечно, обидно, что нам пришлось в нагрузку к привозным компьютерам и парламентской системе заимствовать и "готовую" лексику. Но кто ж в этом виноват? Весь мир с восторгом принял русский sputnik, и если бы Россия лидировала в экспорте высоких технологий, весь мир, с охотой или неохотой, повторял бы русские названия пейджеров, принтеров, роумингов и прочих чудес.
          Кстати, а как, по-вашему, должны именоваться все эти штуки на языке родных осин? Вопрос не праздный! "Принтер" и "компьютер" проще всего перевести как "печатник" и "вычислитель" - но эти места уже заняты. "Печатающее устройство" и "электронно-вычислительная машина" - по смыслу точно, но громоздко и расплывчато (линотип и пишущая машинка - тоже печатающие устройства). "Печатка" и "вычислялка" сгодились бы, если бы не детски-легкомысленный оттенок... Точно такие же трудности мы испытаем при попытке подобрать русский эквивалент "рэкета", "дефолта", "коррупции" (думаю, если бы эти явления назывались "по-нашенски", мы бы к ним и относились как-то мягче, терпимее).
          Русский язык необыкновенно выразителен, богат синонимами и обертонами. Но эти неоценимые для художественной и бытовой речи достоинства превращаются в недостаток там, где требуется ДЕЛОВАЯ ТЕРМИНОЛОГИЯ, т.е. краткость, нейтральность, невозможность двойного толкования, отсутствие стилистических призвуков. В.И.Ленин, знавший толк не только в философии и физике, но и в лингвистике, показал, как опасно переводить с иностранного некоторые научные термины (например, "экспроприации экспроприаторов"). Помнится, он очень негодовал по поводу порчи русского языка и употребления "дефект" вместо "пробел", "изъян", "недочет". Ну, попробуем ввести взамен "дефектной ведомости" - "ведомость изъянов": хорошо ли звучит? (Так и хочется спросить - "по-русски ли"?)
          Английский сегодня выполняет роль латыни и греческого - роль источника терминов. "Триллер" как обозначение жанра тем и лучше "ужастика", что равнодушен, лишен доли игривости. Коренное наше "отмывание" денег, каждый чувствует, неуместно в строгой юриспруденции, вот и приходится добавлять к нему бескрасочное "легализация".
          "Бизнес - занятие", "имидж - образ", "спонсор - покровитель", "импичмент - отреше-ние"... Слышите, как не совпадают значения, как русский аналог шире, более расплывчат, менее определен? "Киллер" - чтобы выразить это емкое понятие, вам потребуется три-четыре русских слова. А зачем? Язык не любит лишних движений.
          Короче, широкое заимствование английской лексики представляется мне не только естест-венным, но и полезным. Полных синонимов не бывает, как не могут два предмета одновременно пребывать в одной точке. И если новое слово появляется, оно или вытесняет другое, или занимает свою собственную нишу, или в конце концов отторгается. "Предмет" был придуман как калька "объекта", а теперь они мирно сосуществуют. Равно как "промышленный" с "индустриальным".
          Язык, как живой организм, что-то переваривает и усваивает, а что-то отбрасывает - по своим труднопостижимым законам. Кто объяснит, почему "вертикальный" встречается гораздо чаще "отвесного", а у "горизонтали" русского соответствия вовсе не нашлось (хотя, спрашивается, чем плохи диалектное "небозем" и болгарское "водоравность"?). Почему мы обходимся "своими" храповиком, шатуном, маховиком, шестерней, а шнек, шпиндель, шплинт, штифт взяли напрокат? Почему прижился предложенный футуристами "летчик" (вместо авиатора), а "летьба" и "летбище" - не прижились и мы говорим "авиация", "аэродром"? Тайна сия велика есть...
          Пушкин не знал, как перевести "vulgar", а вскоре это слово пустило... хотел было сказать "корни", но правильнее "побеги": вульгарность, вульгарно, вульгаризировать. Давно ли мы впервые услышали "харизма", а сейчас уже есть и "харизматический", и "харизматик", появятся, наверное, глагол и наречие...
          Труднее оправдать буквальное копирование английских сочетаний: "позвоните сейчас" (т.е. немедленно), "мы верим" (т.е. мы уверенны), "у меня проблемы" (т.е. я в затруднении). Но и здесь все не так просто, рискну предположить, что есть у языков какое-то общее движение навстречу друг другу. Так, типично английская конструкция с инфинитивом в речи одесситов появилась черт знает когда: "Я видел вас сидеть на пляже". Согласитесь, подобным выражениями не откажешь в логичности и прелести, в чем-то это изящнее грамматически правильных "Я видел, как вы..." или "Я видел вас сидящим..."
          Нет, братцы, русский язык обладает куда большим иммунитетом к "английской болезни", чем немецкий и французский - он защищен и своим внутренним строем, и графикой. Угроза существует, но исходит она с другой стороны.
          Язык, как любая система, держится на единстве и борьбе изменчивого с устойчивым. Запреты зыбки, границы между нормой и ее нарушением прозрачны и непостоянны - но само существование нормы всеми признается. В речевом поведении, как и во всем остальном, молодежь подражает старшим, подчиненные - начальникам, невежды - образованным. Литературный язык испытывает постоянное давление (подпитку?) со стороны диалектов, простонародной, специальной и т.д. лексики, но "языковое расширение" становится нормой, только когда с ним смиряются консервативные блюстители традиций.
          Н.С.Хрущев спрашивал аудиторию, где ударение в слове "молодежь". Что не делает чести его культурному уровню, но делает честь его способности к самооценке собственного культурного уровня. Последующие вожди подобных сомнений не испытывали. Не испытывают их политические комментаторы, мэры, дикторы радио, школьные учителя и члены-корреспонденты.
          И случилось страшное: "верхи" перестали быть для "низов" образцом. Уничтожается само понятие образца. Исчезли ориентиры, различение уместного и неуместного, потребность исправлять ошибки свои и чужие, соблюдать правила. Зеркальное отражение того, что в социальной сфере именуется беспределом.
          Когда депутат Третьей Государственной думы употребил "прерогативы" в значении "препятствия", а министр ляпнул "будировать" (дуться, обижаться), имея в виду "тормошить, муссировать",- они были подняты на смех не только газетами, но и всем порядочным обществом. Сегодня чисто, правильно говорящий на родном языке министр, депутат, губернатор - исключение. Любопытно, что так называемые народные патриоты, хранители духовного наследства и аграрии от почвенной толщи коверкают язык пуще либералов-западников.
          А самое скверное даже не то, что перестали избегать и стыдиться неправильных ударений, блатных словечек и неуклюжих оборотов - всем этим стали щеголять, чтобы показать близость к народу. (Начало положил опять же Ленин со своим"нашенским городом"). Я с удивлением обнаружил, что В.С.Черномырдин умеет разговаривать довольно связно и понятно - возможно, его знаменитое косноязычие было нарочитым и хорошо продуманным? "Мочить в сортире", вероятно, тоже не экспромтом вырвалось - не домашняя ли заготовка? А ведь, по идее, это красноречие "по фене" не слишком уместно в кругу правоохранителей, защитников отечества (я имею в виду "мочить" в значении "убивать"; "сортир" же - слово благородных французских кровей).
          Один пример лучше тысячи поучений. Есть же простой, доступный каждому способ повлиять на процесс: сами говорите правильно, учите тому же детей, поправляйте ошибки окружающих, в том числе начальников, пишите своему депутату, мэру, губернатору, если они скажут что неграмотно!
          Впрочем, нередко мы даем ценный совет, сами не собираясь ему следовать. Автор неоднократно ловил себя на том, что в обществе неправильно произносит слова "собралИсь", "одноврЕменно", "обеспЕчение". Когда все вокруг ставят ударения не там, как-то неловко выделяться: я что, самый умный, чтобы учить других?
          Вот такие, как я, - главные виновники порчи нашего свободного, правдивого и могучего...