Наталья Смирнова Наталья Львовна Смирнова родилась в Москве, была перевезена родителями в Ригу, но с 10-летнего возраста проживает в Ростове-на-Дону. Окончила филологический факультет РГУ. Трудовой путь начала в багаевской газете "Светлый путь" (зав. отделом), затем длительное время с удовольствием работала на подготовительном факультете для иностранных студентов в Ростовском ин-те сельхозмашиностроения. В этот же период окончила аспирантуру в Институте русского языка им. Пушкина в Москве. Преподавала в средней школе. В последние годы увлеклась работой на радио. На радиостанции "Тихий Дон", например, провела 22 передачи по Солженицыну и 5 передач к 200-летию А.С.Пушкина. В настоящее время на "Радио Ростова" и "Эхе Ростова" выступает с обзорами "Литературной газеты", где публикуется как автор. Увлечения: бардовская песня, романсы, советские песни 50-х годов. Играет на гитаре и поет. Рисует. Имеет 12 кошек.

Не ходите, дети, в школу…

- Образование мы получили самое хорошее,
- продолжал Под-Котик. - И немудрено -
ведь мы ходили в школу каждый день…
- Я тоже ходила в школу каждый день,
- сказала Алиса. - Ничего особенного в этом нет.
Льюис Кэрролл. "Алиса в Стране Чудес"

редлагаю вам решить задачку: для чего на самом деле дети каждый день ходят в школу? Ответов должно быть два. Первый - с точки зрения самих детей. Второй - с точки зрения родителей. Условие: отвечать честно, не пользуясь стереотипными подсказками. Пока решайте, а ближе к концу сверим ответы.

"Темерник", "Гулливер", далее…?

- Да у тебя на лбу
десять классов нарисовано!
Капитан Жеглов - Шарапову.
Телефильм "Место встречи
изменить нельзя".

          Ростовский вещевой рынок "Темерник"… Хочется описывать его как Гоголь - Сорочинскую ярмарку. Можно гулять там часами, мерить все, что понравится, и уходить с чувством, что поносила разные красивые вещи. А продавщицы такие любезные, что даже неловко ничего не купить. Постепенно переключаюсь с вещей на лица торгующих. У каждого второго продавца на лбу нарисовано высшее образование, а то и кандидатская степень. Проверить свое предположение не могу - неудобно спрашивать. Единственные продавцы, кого я здесь знаю, иностранцы, выпускники вуза, где я много лет преподавала. Дипломированные инженеры, торгуют всякой ерундой. Почему они здесь, а не на родине, другая тема. Но им, так же, как и нашим, иначе виделось будущее. Один из них тихо сказал мне: "Если придется так жить и дальше, лучше бы я совсем не родился".
          Одна учительница рассказывала, что некоторые ее коллеги, не выдержав нищеты, бросили школу и пошли реализаторами на "Гулливер". Заработки там, конечно, побольше учительских. Но целыми днями на морозе стоять холодно, а учительницам еще и стыдно. От того и другого помогает водка. Непривычные педагоги за зиму спились.
          В газете "Вечерний Ростов" по понедельникам появляется страница "Вечерняя биржа труда". Есть там две колонки - "Требуются" и "Ищу работу". Требуются швеи, сапожники, электромонтеры, фрезеровщики и т.п., то есть умеющие делать руками полезные вещи. Если вдруг приглашают специалиста с высшим образованием, то к нему столько претензий - начиная с возрастного ценза, кончая наличием собственного автомобиля, - что мало кто подойдет. Зато среди ищущих работу все сплошь с дипломами вузов, опытом работы, владением иностранными языками и компьютером.
          Несколько лет назад остались без работы знакомые - муж и жена, инжене-ры. Сначала здание их проектного института (одного из самых престижных и крупных в Ростове) понемногу сдавали в аренду всяким фирмам. Потом те совсем вытеснили хозяев, пришлось переселиться в какую-то развалюху. А тут и зарплату перестали платить. И предложили искать работу. Обоим супругам за сорок, дочь-первокурсница, старики-родители. Поиски работы ничего не дали: высокая квалификация, запатентованные изобретения - все это никому не нужно. В службе занятости предложили переквалифицироваться. Жена согласилась, окончила курсы парикмахеров, потом год металась в поисках постоянного места. Пробавлялась разовыми подработками на дому у знакомых. Муж тоже не нашел работы. Кончилось все эмиграцией в Германию, где у них, на счастье, оказались родственники. Там они живут на пособие, причем так, как здесь им, преуспевавшим, по нашим понятиям, инженерам, не доводилось.
          Уезжают не только старшие поколения. Только что уехали в другую европейскую страну молодые, около тридцати лет, знакомые. Муж после университета торговал на вещевом рынке разными мелочами, заработка не хватало на еду семье. Жена, студентка-заочница, работала организатором в школе, получая около двухсот рублей. Обращение в службу занятости принесло ей столько унижений и скандалов, что она зареклась туда ходить. Дочка-первоклассница постоянно ходила голодная. От полного отсутствия перспективы, от нищеты уехали почти наобум, без официального разрешения, по туристиче-ской визе. Устроились, пока довольны.
          Кажется, у Толстого есть притча про двух лягушек, которые упали в ведро с молоком и стали тонуть. Одна быстро отчаялась и пошла ко дну. Вторая трепыхалась до последнего, а когда силы кончились, оказалось, что стоит на твердом масле, которое сбила лапками. Сейчас эту сказку часто вспоминают. Но разница в том, что мы провалились не в молоко, а в выгребную яму. А там, как ни сучи ножками, ничего хорошего не собьешь.

Гаудеамус игитур, ювенес дум сумус

От сессии до сессии
живут студенты весело,
а сессия всего два раза в год.
Студенческий фольклор, ХХ век

          "Будем веселиться, пока мы молоды", - так пели средневековые студенты в Европе. Смысл отечественной песенки двадцатого века примерно тот же.
          Говорят, в последние два года значительно выросли конкурсы в вузах. Значит, скоро на вещевых рынках прибавится реализаторов - со свеженькими дипломами старых и новоявленных университетов. Больше всего будет юристов и экономистов - именно на эти специальности самые большие конкурсы уже много лет. Положим, не хватало в стране правоведов и бухгалтеров, но не в таком же количестве. Не говоря о качестве… Впрочем, юридические и экономические знания им пригодятся в торговле.
          Конечно, абитуриенты уверены, что у них-то все получится: они преуспе-ют в жизни. А безработные, лоточники и тому подобные с дипломами просто неудачники или дураки. На самом деле перепроизводство выпускников вузов началось у нас давным-давно. Только безработица была скрытой. Она маскировалась псевдозанятостью. Выпускников распределяли на производство, но реальной работы не давали или заставляли заниматься не тем, к чему они готовились. Сколько помню - всегда было так: чем выше образование, тем труднее найти работу, и зарплата обычно ниже. Тогда еще шутили: "Чтобы мало получать, нужно много учиться". Кстати, в других странах людей с высшим образованием давно уже больше, чем рабочих мест для них: мы просто догнали Запад.
          Зачем же поступать в университеты, тратить годы, если на хорошую работу по специальности устроятся пять-десять процентов выпускников? Во-первых, после школы все равно не найдешь работу. А так проблема откладывается лет на пять. Во-вторых, вуз - средство избежать армии (но эта причина может вскоре отпасть: есть такое нехорошее предчувствие). В-третьих, для родителей важен престиж. Они повторяют магическую формулу - "надо получить образование!", понимая под этим диплом вуза. Хотя вон Иосиф Бродский формально окончил восемь классов, а двадцать лет преподавал в американском университете. И не потому, что у них такой низкий уровень требований, а потому, что был по-настоящему образованным человеком. Но у нас даже словарь Ожегова дает тавтологическое определение: "образованный - получивший образование". Однако если вдуматься, когда мы о ком-то говорим "образованный человек", то подразумеваем именно культурный кругозор, глубокие гуманитарные, общечеловеческие знания и способность ими оперировать. А это достигается самообразованием. Вуз, в лучшем случае, дает направление, толчок.
          А сами абитуриенты (исключая небольшое число тех, кто выбирает вуз по призванию), почему они хотят стать студентами?
          Когда-то было принято встречать молодых специалистов на производстве словами: "Забудьте все, чему вас учили в институте!" На практике так и получалось. Профессию осваивали заново. Подозреваю, что выпускникам вузов было не так уж обидно и трудно забывать изученное. Чего там забывать? Накануне экзамена выучил, после него выкинул из головы. Когда с восторгом вспоминают студенческие годы, ведь не лекции, семинары и сессии имеют в виду. Легендарная студенческая жизнь - вот что привлекает абитуриентов: пять лет веселья - и при этом станешь образованным человеком. А как же: есть диплом - значит, образованный. И в школе то же самое: получил аттестат - имеешь среднее образование. Что интересно: большинство вполне довольно проведенным временем. И считают, как Под-Котик, что образование получили самое хорошее.
          Спору нет, неплохо весело провести несколько лет в юности. Если нет других целей и не жаль потерянного времени.
          Но вот что мне всегда казалось удивительным: со времен средневековья не изменились в принципе формы обучения. Ученые преподаватели тогда являлись единственными носителями знаний и передавали их устно большим группам учеников, а тем приходилось все записывать. Ведь книги были дорогой и малодоступной вещью. А почему в ХХ веке студенты строчат конспекты, если можно просто издать курс лекций? У нас в каком-то смысле по-прежнему средневековье. Давно известно, что информация глубже и во много раз быстрее усваивается глазами, что больше пятнадцати минут сосредоточенно слушать лектора студенты не могут. Писание конспектов - вообще маразм. Вы загляните, чего студенты там лепят. А хоть и успеют правильно зафиксировать устную речь преподавателя, усвоению смысла лекции это не поможет, все забудется назавтра. И зачем старались Иоганн Гутенберг и Иван Федоров? Однако даже диссертации защищены на темы пользы конспектирования (которому при этом нигде не обучают; наоборот, в школе учат писать медленно и красиво; в вузе считается, что студенты сами этому научатся). Может быть, есть и научные труды, доказывающие, что учиться большой толпой лучше, чем индивидуально. Хотя эта форма обучения - и в школе, и в университете - возникла от нехватки образованных людей и бедности. Богатые предпочитали индивидуальное обучение.
          Во времена Ломоносова можно было превзойти все науки своего времени и быть выдающимся ученым сразу и в физике, и в химии, и в лингвистике… В конце ХХ века мы не успеваем знакомиться с новой информацией по своей узкой специальности. Говорят, что в наступающем веке человеку придется в течение жизни пять-шесть раз менять специальность из-за ускорения научно-технического прогресса. И только система образования ворочается вымирающим динозавром, нехотя меняя какие-то частности. Но пока пути реформирования тупиковые.
          Вот опять передача про чудо-детей, которые в 12-14 лет уже студенты. Чуда как раз нет. В средние века никого не удивляли столь юные студенты. Франсуа Вийон в XV веке поступил на подготовительный факультет Парижского университета в 12 лет. С тех пор продолжительность жизни увеличилась в два раза, но возраст умственного созревания от этого не стал более поздним. К 13 годам, согласно исследованиям психологов, человек достигает максимума своих интеллектуальных способностей, то есть скорость решения умственных задач наивысшая. Ребенок быстро соображает и способен решать творческие задачи. Но не хватает знаний и опыта. Нормальный ребенок вполне способен усвоить всю школьную программу к этому возрасту - было бы желание да разумная организация времени. Но вместо того чтобы использовать возраст творчества для продукции, период обучения искусственно растягивают чуть не до середины жизни. Затея с 12-леткой продиктована любыми соображениями, кроме цели оптимально использовать природные способности ребенка. А еще вуз. Человек до 22-23 лет не работает, а тратит время на усвоение информации, которая ему, скорее всего, не пригодится или устареет через пять лет. Еще хуже то, что к этому возрасту у него - уже сформировавшейся личности - нет привычки к труду, зато есть привычка к безделью.
          Недавно вспомнили сенсацию 1970 года ("Новые известия", статья А. Зверева "Напрасный дар"). Американские психологи тогда обнаружили, что у дошкольников творческие способности невероятно высокие, а с 6-7 лет резко снижаются, причем навсегда. Вывод напрашивался сам собой. Школа отбивает склонность к творчеству у всех, кроме двух процентов упрямцев, ее сохраняющих. Впрочем, еще до научного эксперимента эта мысль приходила в голову многим. Но практику обучения так и не изменили.
          В те же 70-е, кажется, вышел номер журнала "Курьер ЮНЕСКО" под девизом: "Пока им не исполнилось шести лет". Ученые, учителя, методисты разных стран писали о том, что обучение нужно начинать буквально с колыбели, используя все возможности. Потому что способности к обучению маленьких детей намного превышают тот минимум, который мы им даем. С тех пор идею эту пытались осуществить только энтузиасты-одиночки, в том числе образованные родители. Их дети и становились студентами в 12 лет. Остальные "веселились, пока молоды" и теряли природные способности.
          Детям часто кажется, что они умнее взрослых. Помните по себе? Так вот, возможно, это справедливо в некотором смысле. Если слово "умнее" не нравится, скажем точнее - сообразительнее. Примеров много. Самый наглядный - кубик Рубика. Дети подбирают грани по цвету за минуту. Взрослые крутят часами, в большинстве случаев безрезультатно. Новейший пример - юные хакеры, взламывающие сложнейшие системы компьютерной защиты.
          Если книжка "Мэри Поппинс" близко, перечитайте серьезно главу "История Близнецов. Сказка ложь, да в ней намек. Джон и Барби, грудные близнецы, удивляются взрослым: "Они все какие-то глупые…" А Мэри им объясняет, что когда-то взрослые тоже все понимали, но позабыли, потому что стали старше.
          Странно, что взрослые считают детей гораздо глупее, чем они есть, забыв, как много они сами понимали в этом возрасте. Памела Трэверс помнит, ее сказочная версия похожа на гипотезу. У писателей память лучше. Лев Толстой тоже говорил о том, как много он знал в пять лет. А вспомните детей в рассказах Рэя Брэдбери: с дьявольской находчивостью они уничтожают мешающих им взрослых, беспомощных и бестолковых по сравнению с маленькими убийцами.
          Был не так давно эпизод в моей педагогической жизни: полгода работала в восьмом классе. Двадцать мальчиков и десять девочек, всем по тринадцать лет. Учатся, мягко говоря, не блестяще. Но соображают все очень неплохо и быстро. Если собрать столько же взрослых, лет сорока, людей - да тех же самых детей лет через тридцать, - коэффициент интеллекта у них был бы, думаю, намного ниже. Вероятно, каждый из нас в детстве был более способным, чем оказался спустя много лет. Не хочется повторять общеизвестные истории про выдающиеся открытия, совершенные - в большинстве - молодыми людьми.
          Обидно, да? Молодые и нахальные могут такое, что уже не дается умуд-ренным и опытным. Они - опасные конкуренты. Пусть лучше подольше учатся. А пока доверяют старшим, - внушим, что они ни на что не способны, если не знают горы наукообразной информации.
          Нет, конечно, так никто не рассуждает. Может, эта мысль брезжит в подсознании. А период обучения искусственно растягивается все больше.

О белизне и пушистости

Медведь (ехидно):
- Лягушка, а лягушка! А почему ты
такая противная, скользкая, зеленая?
Лягушка (обиженно):
- Это я болею, а вообще-то
я беленькая и пушистая!

          Один из любимых советских мифов - наше лучшее в мире образование. Даже сейчас повторяют: "Наша школа дает столько знаний! Никаким американцам не угнаться! Наши дети, если попадают в американские школы, там первые в учебе!" (положим, в американские школы попадают не совсем рядовые наши школьники, но это другая тема). Первым делом приходит в голову пошлый американский вопрос: "Если ты такой умный…", почему уровень жизни в России в 27 раз ниже, чем в США? Разве между уровнем образованности населения и уровнем жизни нет прямой зависимости?
          Это правда, по сложности программ российская школа на первом месте в мире. Но учителя даже в официальных выступлениях говорят, что только половина учащихся справляется с программой. По-моему, это явное преувеличение в сторону белизны и пушистости. Школьную программу невозможно уместить в одну ученическую голову. Оно и к лучшему (об этом дальше).
          Вот злорадное сообщение ИТАР-ТАСС: "Свыше половины взрослого населения США не понимает самых примитивных текстов. В Швеции эта новая болезнь под названием "вторичная (функциональная) неграмотность" поразила каждого пятого гражданина". Подтекст ясен: а у нас - как всем известно - самая читающая страна. Еще один советский миф, созданный на основе цифры книжных тиражей (помните эти книжные магазины, где книг полно, а читать нечего?). А кто проводил в России исследования того, сколько людей на самом деле способны прочитать и осмыслить несложный текст? Мы пушистые, мы читаем Пушкина и Достоевского? Ой, сомнительно, что результат был бы намного лучше, чем в Америке.
          Упомянутые в первой части статьи мои восьмиклассники (за исключением единиц) категорически не читали ничего из школьной программы. Про Пушкина они заявили, что все о нем знают: "Он всю жизнь сидел в тюрьме"! Ни один человек не мог написать элементарный диктант, хотя курс орфографии давно остался позади, изучали уже синтаксис. Как-то я пообещала сразу поставить пятерку в журнал тому, кто правильно напишет ОДНО слово - "ВЕСНУШЧАТЫЙ". Мне предложили пять вариантов написания. Правильного - ни одного. Проведите сами эксперимент над окружающими. Предложите им написать три слова - "веснушчатый", "дощатый" и "брусчатый". Увидите, что будет…
          Кинорежиссер А.Прошкин снял фильм "Русский бунт" по "Капитанской дочке" Пушкина (она в школьной программе за восьмой класс). Никто из десятка молодых актеров, которых он пробовал на главные роли, не читал эту повесть. Мне тоже не удалось уговорить учеников ее прочитать. Единственный результат, которого добиваются программа и учебники по литературе, а также методика ее преподавания, - прочное отвращение к изучавшимся произведениям, часто - к чтению вообще. Возражения типа "А вот у нас была замечательная учительница, которая всем привила любовь к чтению" отражают раритеты (вправду беленькие и пушистые).
          Одна пожилая дама недавно рассказала, что у них в классе соревновались, кто выучит наизусть всего "Евгения Онегина". Каково?! А у вас в классе какие были соревнования? У нас - кто доплюнет до училки из трубочки жеваной бумагой.
          Почему поколение моих родителей, учившихся в школе далеко от столицы в двадцатые-тридцатые годы, было намного лучше гуманитарно образовано, чем мы? Не потому ли, что их обучали учителя, получившие образование (гимназическое, которое так ругал Владимир Ильич) до революции? А затем - инерция убывала с каждым новым поколением педагогов.
          Помню, как веселили нас перлы наших учителей… "Выгнаю из класса!!!" - вопила одна, таким странным манером спрягая глагол "выгнать". К другой подошли двое мальчишек. Они поспорили: кого убил Мцыри? Один утверждал, что тигра, другой - что льва. "Мцыри убил барсука!" - авторитетно разрешила спор литераторша. Еще одна (учителя менялись почти каждый год) вслух читала на уроке "Евгения Онегина", становясь в тупик каждый раз, когда встречались слова, написанные иностранными буквами. Помните, там француз Трике привез куплет Татьяне, переделав известную всем песенку:

И смело - вместо belle Nina
Поставил belle Tatiana.

В исполнении училки это прозвучало так:

И смело - вместо бэлле Нина
Поставил бэлле Татиана.

          Хорошо, если вы успели прочитать произведения из школьной программы до того, как их по методике разделали на уроке. Но тогда Пушкин (и вся русская классика) может на всю жизнь заразить вирусом вольнодумства. А это опасно. Поэтому на уроке вам преподнесут в качестве Пушкина какого-то кастрированно-го Ленского, боровшегося против царизма. А вы уж сами сделаете вывод про тюрьму.
          Спрашиваю: зачем такой обширный курс математики в школе? Обыч-но отвечают, что она развивает логику. Но ведь для того чтобы понять, что всякие "МММ", "Властилины" и тому подобные пирамиды создаются исключительно с целью освободить ваши карманы от денежных излишков, не нужна даже математическая логика, достаточно простой житейской. Все эти миллионы буратин, радостно вручивших деньги жуликам, обучались математике в школе. И где обещанная логика? Да нет, школьная математика обучает действовать по заданным алгоритмам, принимать на веру все, что говорится в учебнике и на уроке. Чему учат, то и получаем.
          Вы пробовали поговорить на иностранном языке, который учили в школе (обычной) и вузе (неязыковом), с его носителями? Если общение состоялось, значит, у вас был уникальный педагог. Здесь я как профессионал уверена, что выучить язык при той сетке часов, которая заложена в программу, невозможно. Это чистая потеря времени. Кроме того, во многих школах обучают по старым учебникам, где на иностранном языке даются тексты-кальки с русского языка о пионерах-героях, о Москве и т.п. А почитайте программу: если ей верить, все выпускники должны владеть языком. После гимназии, кстати, люди свободно говорили на одном-двух языках.
          На подготовительный факультет, где я преподавала, приезжают иностран-ные студенты из так называемых развивающихся стран. Их тестируют по математике, физике, химии по нашей школьной программе. И всякий раз говорят, что их программы хуже наших, что студенты не справляются с задачами, которые у нас решает каждый выпускник школы. А у них программы не хуже. Они другие. Например, у моих студентов из Колумбии экзамены на родине сдать труднее, чем у нас (между прочим, за границей не принято пользоваться шпаргалками и подсказывать: не потому, что они индивидуалисты, а потому, что уважают себя и знания). Но любой закон физики там изучается только на примере из повседневности, поэтому школьники понимают, для чего учатся. Да и на экзаменах вопросы формулируются всегда применительно к жизни (вот пример экзаменационного билета по физике: на четырех картинках показаны варианты прыжка человека с подножки едущего автобуса; требуется с помощью соответствующего физического закона объяснить, какой из вариантов наиболее безопасен). Еще у них в школах преподают психологию общения, благодаря чему они умеют мирно преодолевать конфликты. И много еще чего необходимого и полезного для жизни выносят там из школы в соответствии с программой. А у нас, даже когда вдруг решатся внести в программу что-нибудь нужное реально, нарочно придают предмету псевдонаучную форму изложения, чтобы было скучно и противно учить.
          За границей многие знают, какое у нас на деле образование. В 1998 году в "Известиях" была статья литературоведа из Берлина С. Марголиной "Не упивайтесь мифом о "лучшем в мире образовании". Прежде всего, писала она, это миф охранительный, защищающий устаревшую систему и ее носителей от конкуренции новых идей и людей, способных ее изменить ("Известия", 1.07.98). Кардинальное отличие нашей образовательной системы от западной автор видит в вопиющем неравенстве по территориальному и материальному признакам.
          Да мы и сами знаем: у нас выдается за норму столичное либо привилегиро-ванное. Например, существует несколько известных на весь мир вузов с очень высоким уровнем преподавания и подготовки выпускников. Они - как выставочные экземпляры на ВДНХ. Однако официально разница между ними и рядовыми, особенно провинциальными, вузами считается как бы несущественной - дипломы-то одинаковые.
          Спустя год после окончания филфака Ростовского университета я попала в сентябре в Москву и познакомилась со студентами МГУ, которые пригласили послушать у них на первом курсе филфака несколько лекций. Там очень скоро мне стало ясно, что я в университете вообще не училась. Слушая лектора, я чувствовала себя как Орленок Эд из "Алисы…": "Что это он говорит? Я и половины этих слов не знаю!" А профессора МГУ кидали их в аудиторию, уверенные, что та все поймет.
          Наверно, среди наших преподавателей тоже были образованные люди (вот блестящих лекторов не было - факт!). Но нам читались курсы на уровне ликбеза. Дословно запомнила цитату из лекции: "Идеал Пушкина - Татьяна, характерной чертой которой являлось то, что она была русская душою". Мы изучали классиков, которых знает любой образованный человек, не филолог. Правда, из произведений отбирались не те, что интересные, а те, что "идеологически выдержанные". Из советской литературы - благонадежные и, соответственно, бездарные (я так и не смогла заставить себя прочесть "Бруски" Панферова и "Цемент" Гладкова, а также "Жизнь Клима Самгина" великого пролетарского зануды). Из условно современной, как нашей, так и западной, предпочтение отдавалось покойникам (чтоб не ляпнули вдруг чего супротив самой передовой страны). Вместо Сартра, Камю и Пруста мы изучали Луи Арагона (толстенную книгу "Коммунисты" так и не прочитала) и Анри Барбюса ("Огонь" - читали?) в качестве якобы властителей дум передовой Франции. Какой-нибудь Ричард Олдингтон и другие писатели второго или третьего ряда включались в программу за свою "прогрессивность", с советской точки зрения. О тех, кого действительно высоко ценят на Западе, мы узнавали не из лекций, а понаслышке и далеко не обо всех. Названия специальных предметов по журналистике неприлично даже воспроизводить, настолько все похожи на "научный коммунизм"; содержание было не лучше. Скажете: это было давно, сейчас иначе. Ну да, встречаются и сейчас образованные преподаватели. Но ведь и те все почти остались. Недавно читала рукопись одного ныне действующего доцента, преподававшего нам больше 25 лет назад. Невообразимая орфография и пунктуация, жуткий стиль, о содержании лучше умолчать. Видели бы абитуриенты, может, не стремились бы так поступить на журналистику. Про другие факультеты не буду говорить, не знаю. Но выпускники нашего факультета тоже считают, что получили хорошее образование, стали беленькими и пушистыми.

Продолжение