"Частным лицом и на частные средства": "Кубань" купца Мойсеенко

стория появления первой частной газеты в Кубанской области восходит к 22 апреля 1881 года, когда "Екатеринодарский второй гильдии" купец Николай Григорьевич Мойсеенко подал прошение на имя начальника области генерал-лейтенанта Николая Николаевича Кармалина.
          В прошении говорилась следующее:
          "Желая издавать в г.Екатеринодаре газету "Кубань" и представляя при сем, на основании 11-й и 12-й ст. Цензурного Устава, а) прошение в Главное Управление Наместника Кавказского с программой газеты, б) гильдейское свидетельство за №1323, в) свидетельство Таганрогской гимназии от 30-го июня 1869 г. за №554 и г) письменное заявление за собственною моею подписью о принятии на себя звания ответственного редактора, имею честь покорнейше просить ваше Превосходительство об исходатайствовании мне надлежайшего разрешения на издание названной газеты и о последующем прошу почтить меня уведомлением".[1]
          Открытие частных периодических изданий до 24 ноября 1905 г. (то есть до принятия "Временных правил о повременной печати") в губернских городах сталкивалось со значительными препятствиями, так как ходатайство на разрешение газеты или журнала должно было быть поддержано местной администрацией. При рассмотрении ходатайства учитывались образовательный и имущественный ценз предполагаемого редактора-издателя, опыт литературной и редакторской работы, занимаемого общественного положения и политическая благонадежность.
          В случае с купцом Мойсеенко особых препятствий не возникло. Он, как и второй редактор "Кубанских областных ведомостей" Лев Прага, закончил Таганрогскую гимназию, у него был капитал и собственная типография, следовательно, образовательный и имущественный ценз был соблюден, а в политической неблагонодежности податель прошения не был замечен.
          Поэтому генерал-лейтенант Кармалин, много сделавший для культурного развития Кубанской области, отнесся к проекту Мойсеенко весьма благосклонно. В своем отношении начальнику главного управления наместника Кавказского (от 30 апреля 1881 г.) он подчеркивал:
          "Екатеринодарский 2-й гильдии купец Николай Мойсеенко обратился ко мне с просьбою об исходатайствовании ему разрешения на издание в городе Екатеринодаре газеты под названием "Кубань".
          Находя, со своей стороны, предприятие г.Мойсеенко весьма полезным, в виду усиливающегося в крае развития образования и общественной жизни, что само собою вызывает потребность в местном печатном органе с более широкою программою повременных изданий, и, принимая во внимание, что в Кубанской области, кроме издающихся в Екатеринодаре официальных ведомостей другой местной газеты не существует, я имею честь покорнейше ходатайствовать перед Вашим Превосходительством о разрешении г.Мойсеенко издавать газету под названием "Кубань" по составленой им программе и под его редакторством".[2]
          Программа "газеты общественной, литературной и политической" была вполне традиционной:
          "1. Телеграммы.
          2. Высочайшие повеления и указы; производство, назначения и увольнение чинов преимущественно местной администрации и Кубанского казачьего войска; законодательные меры и предложения, распоряжения административных властей по разным отраслям управления краем; сообщения и отчеты правительственных лиц и учреждений, представляющие интерес для местного общества.
          3. Передовые статьи по вопросам общественной жизни России и Кавказа и преимущественно Северного Кавказа и Кубанской области: общественное самоуправление, хозяйственно-экономические вопросы, народное образование, городское, станичное и войсковое хозяйство, торговля, промышленность в районе Северного Кавказа и т.п. Обсуждение правительственных мероприятий и распоряжений административных властей по различным отраслям управления.
          4.Областная и городская хроника; общественная жизнь городов и других населенных мест Кубанской области; местные события и происшествия; отчеты о заседаниях городской Думы, благотоврительных, кредитных и ученых обществ, мировых и окружных судов и других учреждений; хроника общественных развлечений; театры, концерты и т.п.
          5.Коррепонденции из городов, станиц, селений и других мест Кавказа и России.
          6.Кавказские вести. Заимствования из других газет о важнейших фактах и событиях Кавказской жизни.
          7.По России. Перепечатки из столичных и провинциальных газет о выдающихся новостях и фактах.
          8.Иностранная хроника. Известия о важнейших событиях общественной и политической жизни за границею.
          9.Фельетоны. Рассказы и очерки белетристического характера в прозе и стихах. Очерки из местной общественной жизни, рецензии театральные, музыкальные и т.п. Статьи научного содержания по этнографии, статистике, истории, археологии, торговле, промышленности и сельскому хозяйству.
          10.Смесь. Сообщения о важнейших изобретениях в области наук, искусств и промышленности. Полезные советы и указания.
          11.Справочный отдел.
          12.Объявления".[3]
          Срок выхода в свет газеты предполагался два раза в неделю по воскресеньям и четвергам, в размере от одного до двух газетных листов среднего формата. В экстренных случаях читателю были обещаны "особые прибавления".
          Годовая подписка для жителей Екатеринодара была установлена в размере 6 рублей, для иногородних - 7. Для служащих допускалась "рассрочка на треть".[4]
          Из заявленной программы "Кубани" следовало, что будущий редактор-издатель предполагал составить конкуренцию "Кубанским областным ведомостм" в периодичности (два раза в неделю против одного), развести свое издание с официальным по дням выхода ("Кубанские областные ведомости" выходили по субботам, "Кубань" - по четвергам и воскресеньям), завоевать подписчиков более широкой тематикой и, что самое любопытное, зарезервировал себе достаточно условное право "обсуждения правительственных мероприятий и распоряжений административных властей по различным отраслям управления".
          Прошение Н.Г.Мойсеенко достаточно долго путешествовало по инстанциям. И только 27 октября 1881 г. из канцелярии начальника главного управления Наместника Кавказского было получено разрешение с указанием на то, "чтобы цензирование этой газеты было возложено на кого-либо из должностных лиц <…> и чтобы по отпечатании доставлялось надлежащее число экземпляров означенного издания в Кавказский Цензурный Комитет, под наблюдением которого будет находиться эта газета".[5]
          При подготовке к выходу первых номеров на будущий 1882 г. новоиспеченный газетчик столкнулся с трудностями получения качественного журналистского материала и понял, что им заявленная периодичность (два раза в неделю), может быть нарушена. Это грозило запрещением издания, так как даже изменение периодичности повременного издания требовало специального одобрения цензурного комитета.
          Поэтому 18 ноября 1881 г. Н.Г.Мойсеенко обратился с прошением на имя начальника Кубанской области:
          "В виду затруднительности для меня, особенно в первое время, выпускать газету "Кубань" непременно два раза в неделю, я покорнейше прошу Ваше Превосходительство телеграммою с оплаченным ответом на мой счет исходатайствовать мне от Начальника Главного Управления Наместника Кавказского разврешение на выпуск в свет газеты "Кубань" в срок от одного до двух раз в неделю".[6]
          Н.Н.Кармалин препятствовать не стал, и 20 ноября 1881 г. из Тифлиса за подписью исполняющего делами наместника Кавказского генерал-лейтенанта Старосельского телеграммою было получено соответствующее разрешение.
          Редакция газеты "Кубань" находилась на улице Красной, где "от 12 до 2-х часов пополудни, исключая праздников" происходили "личные объяснения" с авторами и фигурантами публикаций, а также принимались объявления и реклама.
          Условия работы с авторами обозначались следующим образом:
          "Статьи и корреспонденции должны быть за подписью и с адресом автора и, в случае надобности, подвергаются изменениям и исправлениям. Статьи, признанные неудобными, возвращаются по требованию авторов, но пересылку рукописи по почте редакция на себя не принимает".
          Первый номер "Кубани" появился 1 января 1882 г., и официальная газета весьма положительно отреагировала на данное событие.
          Василий Щербина (один из постоянных сотрудников "Кубанских областных ведомостей") в статье "Екатеринодар" достаточно подробно обозначил задачи прессы и место нового издания в панораме общественной и культурной жизни области в "ипполитотэновском" духе, последовательно проводя мысль о том, что "ум хорошо, а два лучше":
          "С нынешнего года в Екатеринодаре предполагается первый опыт издания газеты частным лицом и на частные средства, и первый номер "Кубани" - таково название ее - выйдет сего же первого генваря. С удовольствием заносим на страницы "Кубанских областных ведомостей" эту новость и искренне желаем, чтобы новое издание газеты было сочувственно встречено и поддержано всеми, кому дорого и интересно процветание нашего края.
          Столичная пресса, как справедливо говорит редакция "Кубани" в своем объявлении, занятая главным образом обсуждением общей государственной жизни, не может в то же время достаточно полно и всесторонне изучать и обсуждать все проявления гражданской жизни каждой местности в отдельности. В этом случае необходима местная пресса, местные деятели, которые ближе знакомы с социальными условиями края, с хозяйственно-экономическими сторонами его, умственными и нравствеными требованиями населения и, вообще, с светлыми и темными, положительными и отрицательными явлениями гражданской жизни народа. Кому не известно, что благосостояние данной местности зависит от многих и многих условий и, между прочим, от тех, в которые она бывает поставлена как общими административными мероприятиями, так и физическою своею природою. По отношению к благоустройству известного края деятели и администраторы в своей деятельности должны опираться не на личные свои соображения, симпатии и антипатии к тем или другим мероприятиям и задачам, а, главным образом, на нравы, обычаи, дух народа, на уровень его развития, нравственные требования, исторические традиции, физические свойства страны и прочее. Откуда же черпаются все эти сведения о жизни народа, где берутся те данные, на которые и центральное правительство и местная администрация края могут опереться в своих административных мероприятиях? Прежде свего, конечно, эти данные почерпаются из личного опыта и наблюдения над жизнью народа самих деятелей, но еще больше из того, что выработала наука относительно известной стороны общей народной жизни, и затем из того печатного материала, который дает каждая местность в отдельности. С целью облегчить труд администрации в разработке и изучении разнообразных сторон жизни народа и данной местности и, таким образом, по возможности, предупредить ошибки, которые могут дать результаты совершенно противоположные благим стремлениям центрального правительства, у нас повсеместно издаются губернские ведомости. "Кубанские областные ведомости", издающиеся с 1866 года,[7] немало поработали в этом духе и направлении. Теперь у них является новый товарищ, который как мы уже заметили выше, поставил главною своею целью обсуждение многоразличных явлений местной народной жизни. В добрый час! Хороший признак и для "Кубанских областных ведомостей". Значит, сама жизнь требует того, чтобы на нее побольше обращали внимания".[8]
          В статье В.А.Щербины явно слышны отголоски бурной полемики середины 1870-х о перспективах существования провинциальной прессы в России. Спорные идеи, высказанные в статье Д.Л.Мордовцева, и жесткий ответ А.С.Гациского привлекли внимание многих видных деятелей центральной и местной прессы, которые сочли необходимым высказаться по данному вопросу. Публикация в "Кубанских областных ведомостях" может рассматриваться как одно из звеньев данного концептуального противостояния, в котором В.А.Щербина поддерживает позицию А.С.Гациского, хотя формально поводом для написания статьи стал предполагаемый выход первого номера "Кубани".
          Относительно будущего новой газеты В.А.Щербина не ошибся. Уже первые на публикации "Кубани" последовали заинтересованные отклики. Так, статья во втором номере о деятельности "нарождающихся попечительств" привела к полемике на страницах "Кубанских областных ведомостей".[9]
          Однако почти сразу же возникли проблемы с Кавказским цензурным комитетом по поводу количества высылаемых обязательных экземпляров газеты.
          16 января 1882 г. начальнику Кубанской области из Тифлиса был направлен запрос за подписью председателя Кавказского цензурного комитета Льва Николаевича Модзалевского [10]:
          "В Тифлисе была получена газеты под заглавием "Кубань", издаваемая в Екатеринодаре, Кубанской области, и затем она прислана в Цензурный Комитет в 6 экземплярах.
          Так как на основании предложения г.Начальника Главного Управления Наместника Кавказского, все издаваемые газеты и другие сочинения должны быть присылаемы в Цензурный Комитет по 11 экземпляров каждого издания, Цензурный Комитет имеет честь покорнейше просить сделать распоряжение о присылке в сей комитет по 11 экземпляров каждого выходящего № газеты "Кубань" и вместе с тем дослать и пять экземпляров той изданной газеты".[11]
          Редактор-издатель выполнил требования цензурного комитета и был уверен, что больше проблем с высылкой обязательных экземпляров не возникнет.
          Однако, 22 ноября 1882 г. за подписью помощника директора библиотеки на имя начальника Кубанской области пришло письмо:
          "Императорской Публичной Библиотеке положительно известно, что в г.Екатеринодаре издается газеты "Кубань", но которая в Библиотеку не присылается ни из Редакции ее, ни из Кавказского Цензурного Комитета.
          Вследствие сего и на основании Высочайшего повеления, последовавшего 14 Декабря 1849 г. (Полн. Собран. Зак. 1849 г. ст.23.733 и ст.79 Ценз. Уст. изд. 1876 г.), имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство сделать надлежащее с Вашей стороны распоряжение о доставлении в Библиотеку в двух экземплярах газеты "Кубань", как с начала выхода в свет, так равно и о своевременной присылке на будущее время".[12]
          Канцелярия начальника области переадресовала претензии Н.Г.Мойсеенко, и тот был вынужден внести ясность в запутанный вопрос о своевременной доставке обязательных экземпляров:
          "На отношение Ваше от 10 декабря сего года за № 9810 имею честь уведомить Вас, что газета "Кубань" с 1-го января 1882 года посылалась в Кавказский Цензурный Комитет в количестве 6-ти экземпляров, как требуется 79 ст. Устава Цензурного издания 1876 года, из которых 2 экземпляра предназначались для Императорской Публичной Библиотеки. Затем, вследствие требования Кавказского Цензурного Комитета мы стали посылать не 6 экземпляров, а двенадцать, предполагая, что из этого числа Императорской Публичной Библиотеке будет посылаться по 2 экземпляра от Кавказского Цензурного Комитета.
          Не имея возможности в настоящее время исполнить требование Императорской Публичной Библиотеки, так как некоторые номера газеты "Кубань" совершенно распроданы. Редакция покорнейше просит Вас, Ваше Превосходительство, обратить требование Библиотеки в Кавказский Цензурный Комитет".[13]
          В итоге, номера "Кубани" стали поступать в Императорскаую публичную библиотеку только с 1883 г., что подтверждает и справочник Н.М.Лисовского, где говорится, что "экземпляра за 1882 г. нет в библиотеках Импер. Публичной и Акад. Наук".[14]
          Несмотря на объективные сложности, "Кубань" уверенно завоевывала свое место в информационном пространстве Кубанской области. Умеренная оппозиционность, легкое украинофильство[15], достаточная независимость в освещении местных событий, использование с сентября 1882 г. телеграмм "Северного телеграфного агентства"[16], дававшее возможность оперативно знакомить читателей с событиями в мире и стране, - все это привлекало внимание к газете.
          Поэтому избрание в ноябре 1882 г. редактора-издателя "Кубани" гласным Екатеринодарской городской думы "на третье четырехлетие"[17] свидетельствовало о росте авторитета нового периодического издания.
          Теперь "Кубанские областные ведомости", почувствовав конкурента, язвили в ноябрьской редакционной статье по поводу появившейся "домашней прессы":
          "Умственый рост общества возвысился до того, что появилась даже своя домашняя пресса. Одним словом, мы приобрели много шансов, прав на имя европейцев, цивилизаторов края. Заслуга наша неоспорима и триумф дошел бы до совего апогея, если бы в то же время наша гражданская жизнь не выставляла так резко многих темных сторон, которые порождают в мыслящем человеке невеселые думы и заставляют скептически относится к деятельности нашей в крае".[18]
          Но как бы то ни было, год спустя можно было подводить итоги. В №1 (от 1 января 1883 г.) передовая звучала весьма задиристо:
          "Заканчивая первый год своего существования, "Кубань", прежде чем высказть свои мысли и чувства по этому поводу, считает долгом своим поздравить всех соотечественников своих с новым годом. Но счастья она пожелает лишь тем, кто не потерял совести и не променял Бога правды на сторублевые бумажки и другие разменные ценности.
          Каково было течение "Кубани", - хорошо или дурно, только лишь водянистою она была (как выразился один из пишущей братии) или пронесла она в своем годовом течении нечто более ценное, чем вода - об этом пусть судят наши читатели. "Кубань" же с удовольствием примет на свои страницы всякое дельное, искреннее замечание о тех или других ее недостатках и промахах. Откровенно сознаемся: в деле печати мы совершенные новичики и приступали к нему с понятным душевным трепетом. Бодрость же и силу мы черпали в том глубоком сознании, что жить обществу с закрытыми глазами, в непрглядной тьме, не только не должно, но просто позорно, так как продолжительная тьма, в конце концов, повыест очи людям и даст им убогое существование убогих калек. Сознавать это и прятаться в темном углу потому, что на пути к свету лежат препятствия - хотя бы и очень серьезные - недостойно порядочного и честного человека, искренне любящего свое отечество".[19]
          Что и говорить - веселое новогоднее поздравление!
          Далее автор передовой статьи после ряда эффектных и вообщем-то безадресных эскапад перешел к иронической "редакционной саморефлексии", продолжая эксплуатировать метафору реки:
          "Успела ли "Кубань" в своем коротком течении хоть сколько нибудь разрядить окружающую нас тьму, - об этом опять не нам судить. Одно можно сказать, что, с своей стороны, туману она никогда не напускала …
          Правда, мы не раз слышали упрек "Кубани", что она носит чисто обличительный характер, а потому односторонна и мало занимательна; что отсутствует в ней политический отдел, и "серьезные" вопросы мало разрабатываются; в особенности же скупо отводится место статьям о добывании руд, каменного угля, а также о более рациональном пользовании от горных стад молочными скопами и пр.
          Эх, господа! Время ли теперь Кубанцам исключительно разрабатывать вопросы о лучшем способе приготовления сыров, или о фабричной обработке шерсти овечьей, когда у них, среди стад, рыщут волки, а сверху, врассыпную, налетают орлы стервятники?.. Помогите сначала хозяину уничтожить этих хищников, тогда он, опамятовавшись, совместно с вами отлично разберется в своих социально-экономических вопросах.
          "Кубань" никогда не обещала витать в туманных высях так называемых "серьезных" вопросов: она с самого начала объявила себя летописью текущей жизни. Дал бы только Бог, чтобы поменьше было корчей да колод на пути ее течения, - и мы совершенно примирились бы со скромной долей нашей малютки - "Кубани".
          Живая малютка со временем естественным путем вырастет и станет живым и совестливым человеком.
          Храни же ее Бог от труса, огня, меча, а всего больше - от дифтерита, беспощадного душителя молодой, начинающейся жизни!…"[20]
           В целом же, газета приобрела собственное лицо в плане оформления и подачи материала - укороченный формат, трехколонная верстка, четкая отбивка подвала на второй и третьей полосах, где помещался традиционный отдел "Фельетон". Количество полос в газете колебалось от четырех до шести, хотя иногда (за счет рекламных объявлений) оно могло возростать и до десяти, как, например, в третьем номере за 1883 год.
           Любопытно отметить, что комментированые новости из городской думы попадали именно в рубрику "Фельетон". В частности, в том же первом номере за 1883 г. за подписью "Г.Немов" были помещены заметки под названием "Из Думы" с первого декабрьского заседания ее нового состава, где обсуждались сметы "приходов и расходов".
           Работа думы явно не вызывала симпатии корреспондента[21], и он язвительно замечал:
           "Между другими курьезами имевшими место в это заседание особенно поразительно была вылазка, сделанная некоторыми гласными против Дмитриевской школы несчастливого мужского благотворительного общества. По примеру прежних лет в скромную сумму городских расходов на народное образование была внесена субсидия Дмитриевскому мужскому училищу благотворительного общества в 750 рублей. Один из гласных, и не какой-нибудь темный человек из северной прирезки, а настоящий интеллигент pur sang стал вдруг настоятельно советовать собранию гласных лищить школу этой субсидии".[22]
           Стоит отметить, что Н.Г.Мойсеенко удавалось привлекать к сотрудничеству заметных публицистов не только Кубани, но и Северного Кавказа. Несмотря на свою занятость, редактор неофициальной части "Ставропольских губернских ведомостей" Иосиф Викентьевич Бентковский в 1883 г. опубликовал в "Кубани" две большие статьи - "Происхождение казачества, его развитие и идеи" и "Одна из главнейших причин упадка табунного коневодства в Черномории".[23]
           Всего в 1883 году вышел 31 номер "Кубани", причем разрыв между №30, датированным 29 июля, и №31, датированным 10 августа, уже составил две недели, что было нарушением заявленного графика периодичности и свидетельствовало о возникших финансовых трудностях.
           1884 год стал для "Кубани" роковым. Мало того, чтоперерыв в издании длился год (первый номер за 1884 г. вышел 9 августа), но во втором (вышедшем через два месяца после первого) номере был опубликован небольшой материал, ставший причиной возбуждения судебного дела против редактора-издателя.
           3 октября 1884 г., когда вышел второй номер "Кубани", никто и не подозревал о грядущих неприятностях. В рубрике "Фельетон" Евгений Бойченко в неуклюжих стихах пытался подбодрить любимую газету:

Твоей первой волной
Наши чувства омой
И очисти все грязные думы!
Мы устали все спать,
Нам пора уж вставать; -
Без тебя стали все мы угрюмы.

Пусть звучна и полна
Твоей речи волна
Нам откроет заветные грезы;
И все жители в дань
Пусть в родную "Кубань"
Принесут свои радости, слезы.[24]

           Далее в той же рубрике тот же Бойченко поместил сатирический (в некрасовских интонациях) портрет объятого беспробудным сном провинциального городка, а чтобы читатель окончательно догадался, о каком местечке шла речь, то в конце 14-ти куплетной стихотворной стилизации стояло указание - "Майкоп":

Спит наш город мудрый
Самым крепким сном;
Спит он ночью, ранним утром,
Вечером и днем.

Спят все: - умный, простоватый,
Воротилы спят ..
Спит он, грязью весь объятый,
С головы до пят.

Спит с своей пожарной вышкой,
С сторожем на ней;
Спит с бессмысленным излишком
Думских всех затей.

Спит он с ящиком закрытым,
С кассою пустой,
Спит он вечно с дефицитом …
Всюду в нем застой - [25]

           На второй полосе, практически незаметна, - крохотная заметка весьма осторожного содержания:
           "Нам сообщают из разных станиц 2-го участка Екатеринодарского уезда множество таких невероятных сведений о деятельности участкового пристава Федоренко, что, несмторя на ручательства авторов, мы отказываемся дать место этим сообщениям и подождем разоблачений, которые будут, вероятно, доставлены дознанием после удаления Федоренко, о чем, как известно, последовало уже распоряжение из Тифлиса".[26]
           Отказ дать место под разоблачительные публикации на самом деле был тактической уловкой редакции, так как следом были помещены две корреспонденции, в которых раскрывались некоторые подробности неблаговидного поведения пристава.
           "Из ст.Роговской нам собщают, что там в обществе происходит большое волнение. Дело в том, что несколько лет тому назад общество отдало в аренду дополнительный свой участок земли (более 10000 десятин) одному известному "дельцу". Теперь оказалось, что при отдче этой земли "делец" посредством подкупа должностных лиц станичного правления и некоторых влиятельных членов общества вписал в контракт, что в последний год он, "делец", пользуется землею безмездно, чего при договоре с обществом и в помине не было. Теперь подкупы все открыты и общество хочет обратиться к прокурорской власти, но пристав, говорят, сильно работает, чтобы утушить дело. Пожалуй, и утушит, ведь он - сила".[27]
           И еще одна:
           "Из ст.Динской, что там на днях отдавали в арендное содержание дополнительный участок станичной земли; являлось много охотников взять эту землю в аренду, но все они похерены и земля отдана молокану К., которого рекомендовал участковый пристав, содержащий собственное хозяйство на земле этого самого К.".[28]
           Далее дело развивалась по канонам не газетным, а юридическим. Обиженный пристав обратился с иском в Тифлисскую судебную палату, а выпуск газеты был приостановлен до окончания судебного разбирательства. Дело тянулось почти год и закончилось для издателя весьма печально.
           Поэтому первый номер "Кубани" за 1885 год вышел всего лишь на двух полосах. Первая полоса открывалась короткой информацией под заголовком "Екатеринодар 1885 г. Октября 1 дня":
           "4 июля 1885 года в Тифлисской Судебной Палате слушалось дело по обвинению участковым приставом Федоренко редактора-издателя газеты "Кубань" Н.Мойсеенко в оскорблении в печати (в №2 газеты "Кубань" за 1884 год) Пристава Федоренко в ст. "Нам сообщают" и в корреспонеденциях из ст.Роговской и из ст.Динской.
           Тифлисская Судебная Палата определила признать редактора-издателя газеты "Кубань" Н.Мойсеенко виновным в оскорблении в печати пристава Федоренко и подвергнуть его, Мойсеенко, штрафу в размере 5 рублей".[29]
           Но штрафом дело не обошлось. Первый номер "Кубани" за 1885 г. стал и последним в ее короткой истории.
           В конце подшивки газеты "Кубань", хранящейся в Российской национальной библиотеке, сохранилась записка:
           "На основании ст.29 прилож. К ст.4 (примеч.) Уст. Ценз.Св.Зак Ш.К/V по прод.1876 г. газета "Кубань" признана окончательно прекратившеюся. (Смотри отношение Кавказского Цензурного Комитета от 16 декабря 1885 г. за №2668)".
           Следующая частная газета в Екатеринодаре (под таким же названием [30]) появится только в 1905 году, то есть двадцать лет спустя.

1.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1764, л.1.
2.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1764, л.2-2об
3.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1764, л.5.
4.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1764, л.5-6.
5.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1764, л.2.
6.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1764, л.8
7.	Неточность автора статьи - не с 1866 года, а с 1863
8.	В.Щ. Екатеринодар // Кубанские областные ведомости. 1882. №1 (2 января).
9.	Переяславцев. По вопросу об училищных попечительствах // Кубанские областные ведомости. 1882. №14 (10 апреля).
10.	Лев Николаевич Модзалевский (1837-1896) исполнял должность председателя Кавказского цензурного комитета с февраля 1880 г. по апрель 1883 г.
11.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1887, л.1-1об.
12.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1887, л.5.
13.	ГАКК, ф.454, оп.7, д.1887, л.8-8об
14.	Лисовский Н.М. Русская периодическая печать. 1703-1900 гг. (Библиография и нрафические таблицы). СПб., 1913. Вып.3. С.104.
15.	Так, например, из номера в номер в "Кубани" помещалась реклама: "Поступила на продажу брошюра "Поминки Тараса Григорьевича Шевченко". Сост. А.Т. Доход от этого издания поступает в капитал на основание, в память Т.Г.Шевченко, народной школы. Изд. Газеты "Кубань". Цена 25 коп.".
16.	"Северное телеграфное агентство" было создано в Санкт-Петербурге 23 мая 1882 г. С 1 сентября 1882 г. было открыто его отделение в Екатеринодаре, причем екатеринодарским агентом "Северного телеграфного агентства" стал редактор неофициальной части "Кубанских областных ведомостей" Е.Д.Фелицын
17.	Кубанские областные ведомости. 1882. №45 (13 ноября).
18.	Умственые потребности нашего общества // Кубанские областные ведомости. 1882. №47 (27 ноября).
19.	Екатеринодар, 1 января 1883 года // Кубань, 1883. №1. (1 января).
20.	Екатеринодар, 1 января 1883 года // Кубань, 1883. №1. (1 января).
21.	Можно предположить, что за псевдонимом "Г.Немов" скрывался сам Н.Г.Мойсеенко, ставший гласным городской думы, а потому хорошо знавший все перепетии проблем и споров, возникавших на ее заседаниях. В псевдониме явно читаются инициалы Н.Г.Мойсеенко, поставленные в обратном порядке
22.	Немов Г. Из Думы // Кубань, 1883. №1. (1 января).
23.	Прозрителев Г.Н. Очерк жизни и деятельности И.В.Бентковского, бывшего секретаря Ставропольского Статистического Комитета. - Ставрополь, 1908. - С.29.
24.	Бойченко Е. "Кубани" // Кубань, 1884. №2. (3 октября).
25.	Бойченко Е. Городская спячка // Кубань, 1884. №2. (3 октября)
26.	Кубань, 1884. №2. (3 октября).
27.	Кубань, 1884. №2. (3 октября).
28.	Кубань, 1884. №2. (3 октября).
29.	Екатеринодар 1885 г. Октября 1 дня // Кубань, 1885. №1. (1 октября).
30.	К изданию новой частной газеты в 1905 г. приступили московские газетчики - братья Михаил и Алексей Филипповы.